Монографії ФМВПС
Постійне посилання зібрання
Переглянути
Перегляд Монографії ФМВПС за Ключові слова "Bolshevism"
Зараз показуємо 1 - 1 з 1
Результатів на сторінці
Налаштування сортування
Документ Рассуждения о революции и контрреволюции в России(2017) Гребенник, Геннадий Петрович; Hrebennyk, Hennadii P.; Гребенник, Геннадiй ПетровичЭта книга посвящена сравнительному анализу двух российских револю-ций начала и конца ХХ века. От Октября 1917 до Октября 1993 —русский маятник совершил свое тяжкое движение от одной крайней точки к другой и, по идее, начал обратное движение. Эта связанность двух революций силой отталкивания образует общую диспозицию книги: две революции противостоят, как полюса магнита. Очевидно, что вторая революция по отношению к первой является контрреволюцией, поскольку направлена против идей и принципов Октября 1917 года. Как к ним относиться? Обе принять как историческую неизбежность? Или все же выработать критерий оценки и высказаться в пользу одной из них? Нельзя ведь одновременно быть красным и белым. Развернутым ответом на этот вопрос является данная книга. Автор определил жанр своей книги как памфлет, хотя и стремился ее за-ключить в строгие формы научного сочинения. Книга состоит из введения, пяти частей, заключения, списка использованной литературы и именного указателя. Заголовок введения — «Революция и «честные выборы» (Вместо введения)». Автор не разделяет старательно насаждаемого ныне отрицательного отношения к революциям как актам гражданского вандализма. Здесь политическое лицемерие одних накладывается на политический наив других. Якобы демократические выборы способны разрешить те эпохальные противоречия, которые требуют для своего разрешения кардинальных перемен. Нигде в ми-ре такого не бывало. Великие вопросы голосованием не разрешаются. Вернее, голосуют штыки. Поэтому в истории небоскребами возвышаются великие революции – французская, американская и русская. Последняя определила своим содержанием весь ХХ век. Она поистине мировая. Как бы сегодня не изгалялись историки и публицисты новейшей школы, в 1918 году в Кремле сидел «мечтатель» Ленин, в 1945-м над Рейхстагом развевалось Красное Знамя Победы, а в 1961-м весь мир был восхищен гагаринским взлетом советской науки. Мы оплакиваем жертвы, что делает их ненапрасными. Пролитая кровь всегда несет в себе искупление. Но сознательная ложь, подлость, преступление не могут быть оправданы обстоятельствами и насильственной природой политики. Нравственный критерий должен преобладать над всеми другими оценками и доводами, иначе погружение в грязь и кровь для человечества станет фатальным. Поэтому авторский девиз несколько иной, чем у Спинозы, а именно: «не проклинать, а понимать; понимать, но не прощать». Первая часть посвящена Революции. В ней анализируются основные этапы Великой русской революции 1917 года, ее закономерный ход и исход. Октябрь стал триумфом большевизма. Но большевизм – это не просто марксистская партия в России. В первую очередь большевизм есть продукт русской истории и в этом качестве он значительно шире того исторического феномена, который возник в 1903 году. Большевизм есть не социальная физика, а метафизика русской революции. Во всей культуре России общественная мысль, по крайней мере, последних трех веков обнаруживает мощную интенцию к большевизму. «Большевик на троне» Петр Великий, «большевик на броневике» Ленин и «большевик на танке» Ельцин ярко символизируют эту традицию революционного перехода от одной эпохе к другой, от одной Рос-сии к другой, от одной формы государственности к другой – с неизменной доминантой сильной государственной власти, удерживающей в системном порядке гигантские пространства. Вторая часть посвящена, соответственно, контрреволюции 90-х годов. В ней дается ее периодизация, вскрывается большевистское содержание деятельности команды Ельцина-Гайдара. «Черный Октябрь» 1993 года (расстрел из танков и штурм Белого дома) однозначно характеризуется как антиконституционная попытка разрешить кризис двоевластия в свою пользу рвущихся во что бы то ни стало к власти Ельцина и его сторонников. Она вылилась в минигражданскую войну, ответственность за которую полностью ложится на последних. Показательно, что Ельцин нашел поддержку на Западе, которого не смутил его ошеломляюще антидемократический государственный переворот. Третья часть озаглавлена «Большевистский психотип». В ней на приме-рах выдающихся «большевиков» Петра Первого, Ленина, Ельцина и Гайдара выявляются основные черты большевистского психотипа. Часть четвертая называется «Идеология либерального необольшевизма». В ней раскрывается суть современного идеологического творчества контрреволюционных либеральных западников на примерах «практика» Б.А. Березовского и «теоретиков» В.К. Кантора и А.А. Кара-Мурзы. В западничестве есть своя русская правда. Западниками были великие русские реформаторы, но дело в том, что либералами они не были. Проблема не в западничестве как таковом, а в либералах-западниках, поскольку они выступают в России, по словам Ключевского, «торговцами конфет для го-лодных людей». Строительство западной цивилизации на русской почве является одним из самых больших долгостроев в истории. Пятая часть называется «Нравственные духи революции и контрреволюции». Она посвящена сравнению двух русских революций начала и конца ХХ века. Имеет место очевидное сходство между ними. Февральско-октябрьский алгоритм перехода от общедемократического этапа к собственно большевистскому имел место и в контрреволюции 90-х годов. Только на этот раз Февраль наступил в августе 1991 года, а красный Октябрь приобрел черный цвет в октябре 1993 года. Штурм Белого дома был равносилен взятию Зимне-го дворца. Есть, однако, одно коренное отличие современного либерального необо-льшевизма от исторического большевизма: абсолютно антинародный характер их капиталистического строительства, полное игнорирование социальной справедливости. Классовый подход, равенство, коллективизм, социальная справедливость сменились на ценности потребительства, гламурной свободы и либерально-индивидуалистического космополитизма. Контрреволюцию 90-х годов возглавляли люди, которыми двигали не столько идеи, сколько вожделения. Отсюда подбор людей во власти с самым низким уровнем нравственного самосознания. По сравнению с исторически-ми большевиками-ленинцами либеральные необольшевики – выродки. «Выродки» — это не оскорбление, как Гайдар не фамилия. Эти люди развязали у масс низменные желания и настроения в духе социал-дарвинизма. Волк имеет абсолютное право задрать свою дичь, а дичь имеет право на бегство. Нам только кажется, что это мы даем имена вещам, явлениям и событиям, а на самом деле их дает «наше» время. Да и само «Время» есть псевдоним Истории. Советская власть оказалась псевдонимом партийно-государственной бюрократической системы управления. Советский социализм на три четверти был госкапитализмом. В конце 80-х годов в Советском Союзе истина никого не интересовала. Точнее сказать, интерес превалировал над любыми рациональными довода-ми. И это был интерес властных эшелонов. Он состоял в последнем шаге партийно-советской бюрократии — в присвоении общенародной собственно-сти. Поэтому Советский Союз намеренно развалили сверху. В этой части особое место уделено поведению элитарной части советской интеллигенции, которая, в сущности, занялась апологией палаческой миссии контрреволюционного большевизма и тем самым подвела черту под собственным существованием. Заключительная часть книги формулируется вопросительно — «Что дальше?». Правящий в России режим неумолимо трансформируется в поисках большей политической устойчивости и легитимности. Государством по-прежнему правит «приватизационная элита», а это значит, что от 90-х годов Россия не ушла, хотя на словах и осудила «перегибы». Путинский режим несет в себе идею компромисса, неустойчивого равновесия между интереса-ми алчного государственно-олигархического капитализма и потребностями восстановления нормальной жизнедеятельности народа. Этот компромисс близок к исчерпанию. Чтобы преодолеть упадок в образовании, науке, куль-туре, экономике, спорте, требуется разрешение этого противоречия, превра-тившего Россию в государство с самым несправедливым распределением доходов и собственности. России сегодня нужны, как воздух, как вода в пустыни, как солнце всему живому люди идеи, принципа, чести и совести, работающие, может, и за деньги, но не ради денег. В царской и советской России такие люди были, и на них все держалось. А когда их не доставало в достаточном количестве, наступала смута, и государство оказывалось на грани небытия. Их искать надо среди офицерства, хозяйственников, в научных кругах, да хоть в тайге. Только не в столичных «конторах», вроде МГИМО и ВШЭ, которые себя полностью дискредитировали откровенным западничеством, попахивающим национальным предательством.